Когда в одной из первых сцен фильма камера крупным планом медленно берет лицо прикованного к кровати Рамона (Хавьер Бардем), уже чуешь неладное. Камера движется вдоль его тела и многозначительно останавливается на неподвижной рукe, висящей в двух сантиметрах от красивой посетительницы, сидящей возле его кровати. Как бы зритель не сопротивлялся, какие бы психологические заслоны восприятия не выстраивал бы у себя в голове, все равно никуда не деться от мысли: "Казалось бы, два сантиметра до женщины, а на самом деле - целая пропасть, которую невозможно преодолеть". Рамон Сампедро уже 28 лет из телесных движений может только улыбаться, мигать и разговаривать - таковы последствия крайне неудачного прыжка со скалы в море. Все это время он занят лишь одним вопросом - добиться права на эвтаназию, уход из жизни по собственному желанию.
Это лишь на первый взгляд испанец Алехандро Аменабар сменил жанр - из психологическиx триллеров подался в драму на реальных событиях. На самом деле, все фильмы Аменабара - о вынужденном существовании в не самых комфортных кондициях. В "Открой глаза" [1997] героям жизнь осложняет физическое уродство, в "Других" [2001] - потустороннее бытие, в "Тезисе" [1996] - мифические извращения. И главный сюжетный трюк Аменабара - не постараться своим героям помочь выпутаться из ситуации, а ткнуть их носом в причину того, как они оказались в ней. По Аменабару, осознание того, как ты попал в яму, поможет тебе из нее выкарабкаться. Молодой Рамон, путешественник и плейбой, прыгнул со скалы, красуясь перед очередной блондинкой, загоравшей на солнце. За это он понес наказание в виде сизифовых мук - навестить его приходят женщины со всех окрестностей, но физически любить он их не способен, даже если они сидят в двух сантиметрах. Жизнь Рамона теряет всякий смысл, другой он искать не хочет, хочет смерти. А поток девушек не прекращается все это время, и в первую очередь - именно благодаря недугу, по законам иронии.
Аменабар - смышленый режиссер, и знает, что в кино, тем более в художественном, избежать манипуляции зрителем невозможно. Он не собирается избегать, он лишь создает видимость - а дальше думайте сами, решайте сами. Но в уравнении, которое предлагает Аменабар, результат известен загодя. Слишком топорные слагаемые подобраны - убедительный даже в неподвижном состоянии Бардем (какое преступление лишать этого актера возможности оперировать своим удивительно динамичным при всей его солидности телом), мелодраматичная музыка, панорамные полеты по прибрежьям Атлантики ("я могу сидеть в скорлупе и оттуда править миром"), и моральный вопрос добровольного ухода из жизни. Может, именно форма, выбранная Аменабаром, по определению противоречива (снять мощный фильм о немощности). Может, коробит напускное нежелание Аменабара следовать духу трагедии - по сравнению с мрачнейшей "Малышкой на миллион" Клинта Иствуда творение Аменабара выглядит легким развлекаловом. А может - подспудное осознание зрителем того, что когда он согласно кивает Аменабару в его обличении "гуманных правозащитников", неосязаемо чувствует, что кто-то ему в этом довольно здорово помогает. "Я знал, что вы именно так скажете", ухмыляется адвокат Рамона в ответ на отказ судьи выслушать личную просьбу стремящегося к эвтаназии истца. Еще бы не знать.